|
возраст: | род деятельности: | раса: | ||
27 лет | Психиатр-практикант | Человек |
О ПЕРСОНАЖЕ |
В самом своём раннем детстве Мёртон был окружён бесконечной и всепоглощающей материнской опекой. Спустя год или два родился младший брат, который тоже был окружён бесконечной и всепоглощающей опекой. Ещё спустя год или два следующий ребёнок. И вы ни за что не заподозрили бы подвоха в этой истории, если бы она не повторилась так ещё четырежды. Мёртону к тому моменту уже исполнилось десять, и он успел усвоить то, что ещё только предстояло младшим братьям и сёстрам. Все они должны, нет, обязаны окружить свою несчастную, измученную, жизнь положившую на алтарь семейного благополучия мать бесконечной и всепоглощающей заботой. Слово «нет» - очень плохое слово, запускающее опасную цепную реакцию шока, истерики и последующих многочисленных недугов бедной женщины. Болеть тоже нежелательно – останешься должен. Отставать в учёбе опасно – можно неделю слушать беспрерывные тирады пополам со всхлипами и рыданиями о том, как мамочка рожала, кормила, растила, старалась как лучше, а ты такой-растакой. Конечно, пока ещё Мёртон был ребёнком, и описанные выводы были продиктованы исключительно страхом разочаровать мамочку. Вместе с тем, на его плечи, как на плечи старшего ребёнка, легли обязанности помогать с выводком младших. А отец, а что отец? Отец – это такой человек-функция, избравший путь наименьшего сопротивления, ведь если неделями и месяцами не бывать дома, дальнобоем катаясь по стране, то ни за выводком следить, ни стоны и тирады слушать не придётся. Стоило Мёртону дорасти до той черты, когда ребёнок медленно но верно превращается в подростка, как он стал задумываться. Почему другие ребята свободно играют и веселятся, а он должен? Почему с другими ребятами отцы играют в бейсбол и катаются на пикники, а он должен? Почему, почему, почему? «Почему» – тоже плохое слово, примерно равнозначное слову «нет». Это бесит. Бесит настолько, что даже становится любопытно, сколько «почему» и «нет» способен выдержать материнский мозг прежде, чем её изрядно поношенное тельце с тихими всхлипами осядет в родительской спальне и останется там до утра. Увы, проблему это никак не решает, и один вечер доведения матери до бессильного успокоения стоит недели мрачной нервотрёпки, устраиваемой всему выводку разом. А мелкие ведь, если подумать, ни в чём не виноваты. Приходится выплёскивать внутреннюю агрессию вне дома. Школа – не вариант. Если учудить что-нибудь в школе, сорвать урок, например, это чревато всё теми же разборками дома. Значит, школу придётся из списка своих занятий вычеркнуть, насколько возможно. Впрочем, в своём желании прогуливать и хулиганить Мёртон в этом возрасте не одинок, так что компания быстро нашлась. К пятнадцати годам он уже усвоил целый словарь всевозможных ругательств, знаком со спиртными напитками, табаком и травкой. И примерно в этом же возрасте к нему приходит осознание, что текущий путь в корне неверен. Ведь совсем скатиться по учёбе, не поступить в колледж и не найти таким образом непыльную работу означает для него только то, что жить под крылом наглухо пришибленной мамаши придётся ещё очень и очень долго. С этого момента Мёртон начинает активно подтягивать всё то, что благополучно прогулял, исправляет оценки и почти чудом выбивается в ряды хорошистов, если не отличников. Кроме того, он уже знает, чем хочет заниматься в будущем. Человеческий мозг – интересная штука, предельно сложно устроенная и столь же интересно дающая в своей работе сбои. Кроме того, кажется, всё, что связано с изучением мозга, настораживает, пугает и злит мать. Это же как одним выстрелом подстрелить сразу двух зайцев! Правда, до окончания школы и поступления говорить матери о своих планах не стоит, Мёртон ведь не хочет испортить такой восхитительный прощальный сюрприз. И вот момент настал, школьные годы позади, кандидатура на поступление рассмотрена и одобрена. Прощай, мать-старуха, прощай навсегда, твой сын пройдёт весь цикл обучения и практики от клинической психиатрии до психоанализа и психологии, ведь это именно то, чем он хочет заниматься в жизни, и никогда прежде твои истеричные вопли не звучали так сладко, как сегодня. Спасибо вашему дому, здравствуй, общага. В колледже Мёртон наконец зажил полной жизнью, наслаждаясь и учебным процессом, и студенческим бытом. Ну а какой быт у студентов? Учёба, тусовки, вещества, снова учёба. На этой весёлой карусели годы пролетают незаметно, и вот уже Мёртон работает над дипломом, а вскоре уже живёт в собственной маленькой квартирке на другом конце города, проходя практику и стажировку. Несколько лет не происходит ровным счётом ничего необычного, всё разнообразие сводится, разве что, к занятным случаям у пациентов. А в один прекрасный день он вдруг узнаёт среди немногочисленных прохожих Аманду, «последыша» родного семейства. Как оказалось, та, не в силах более выдерживать то, от чего когда-то страдал сам Мёртон, разгромила дом и была отправлена за порог навсегда. Кто-то скажет, что достижение сомнительное, но никогда прежде Мёртон не уважал кого-либо больше, чем сейчас свою младшую сестрёнку, которую прежде едва замечал. Разумеется, он просто не мог оставить её на улице. Кроме того, Аманда оказалась настоящим кладезем всевозможных причудливых капризов и странных ритуалов в поведении, наблюдение за которыми пришлось очень кстати в практической деятельности. Мёртон находил эти особенности психики в каком-то смысле даже милыми. Сестрёнка, тем временем, начала оказывать неоценимую помощь по дому и даже, кажется, потихоньку ожила. Причём ожила настолько, что в какой-то момент Мёртон, к собственному удивлению, увидел в совсем ещё молоденькой сестре женщину. Испугало ли его это, когда они разделили одну постель? Быть может, всего на минуту сомнений. Испугало ли его это на следующее утро? Нет. Ему в принципе по жизни не везло с женщинами, и, испытав эти странные, противоестественные по меркам общества чувства он как будто нашёл ответ, который давно искал. И прежнее невезение на любовном поприще, и место в его жизни, занятое теперь Амандой, ему, как специалисту, были до очевидного понятны. И Мёртона полностью устраивало такое положение дел, настолько, что он не видел смысла даже поднимать эту тему. Новый виток в жизни был ознаменован предложенным выбором продолжать практику в родном городе, либо отправиться на другой конец страны. Кажется, в решении навсегда покинуть родной город они с Амандой оказались единодушны. А Марбл Шорс – это одно из тех волшебных мест, где воздух чист, природа тиха и невинна, народ дружелюбен, а маленьких и милых странностей хватило бы на целую серию фантастических книг. Что же мы имеем сегодня: |
