Прохладный ранний апрель накрыл Марбл Шорс запахом промерзшей земли и мокрого асфальта. Хелен ёжилась, плотней кутаясь в тонкое пальто, когда прохладный воздух от изредка проезжающих мимо машин проникал под одежду. Чем дальше девушка шла, тем спокойней и безлюдней становилось шоссе, тем реже попадались работающие фонари. Вскоре брусчатка под ногами превратилась в старый, покрытый выбоинами асфальт, и стук острых каблуков увяз в размытой весенней грязи.

Эта дорога, как назло, Вуд была плохо изучена. Вчера освещённый участок дороги, по которому обычно ходили жители неблагополучного района, перекрыли из-за обвалившейся крыши какого-то старого клоповника. Поэтому Хелен была вынуждена плутать по закоулкам, ориентируясь лишь на природное чутьё. В этом тихом городке приличные люди не гуляли так поздно по богом забытым улочкам, даже пьяницы да моряки находили угол посуше и потеплей. А потому Вуд была совершенно одна. Верней, она так думала. Изредка в кромешной темноте мелькали огоньки из ближайших домов и внезапно проносящихся мимо машин.

Она торопилась. Изредка она доставала побледневшую руку из кармана, бросая взгляд на наручные часы. Время близилось к полуночи. Обычно дорога из бара до дома не занимала у неё больше двадцати минут, но сегодня это время, похоже, увеличится в два раза.

Очередной крутой поворот неизвестной улицы завёл Хелен в глухой кирпичный тупик. Она неловко развернулась на каблуках, пытаясь разглядеть хотя бы название улицы, но тщетно. Оглядевшись, девушка собралась идти обратно, как вдруг увидела тёмный проход между двумя домами. Вздохнув с облегчением, Хелен уверенно зашагала в его сторону. Ей показалось, что это место ей знакомо; да, кажется, вот в том доме живёт хозяйка её квартиры. Здесь всегда уютно пахло свежими пирогами и дешёвым вином, а во дворе стоял столетний клён.
Неожиданно Вуд наступила в глубокую лужу, едва не подвернув лодыжку. Пошатнувшись, девушка схватилась за стену, пытаясь удержать равновесие, и едва слышно вскрикнула. Кое-как выпрямившись, Хелен поняла, что туфля осталась в луже, зацепившись, по видимому, за выкрошившийся асфальт. Ругаясь сквозь зубы, Вуд потянулась к обуви, и, сделав рывок, вытащила её из лужи. Вода как-то странно пахла, словно стояла здесь неделю, и её успели наполнить нечистотами местные псины, алкоголики, и прочие честные люди.

Да и вообще запах в воздухе витал странный. Так пахло на ферме весной, когда отцу привозили новых коров. Старое поголовье неизменно оказывалось в пирогах. Отряхнув туфлю, Вуд надела её и неуверенно пошла дальше. Дойдя до поворота, она замерла в нерешительности. В конце тёмного переулка, меньше, чем в десятке метров от рыжей валялась какая-то куча тряпья, что само по себе неудивительно, тем более в этом районе. Однако вскоре эта куча словно зашевелилась, и Вуд разглядела крупную птицу, которая ворошила этот мусор.

За спиной послышался шорох шин, и луч яркого света от фар на мгновение осветил улочку. Этого мгновения Хелен хватило, чтобы разглядеть кровавое месиво, некогда бывшее человеком. Открытый слово в каком-то изумлении рот с вывалившимся языком, пустые глазницы выжидающе взирали на рыжую. Машина уехала, и в переулке вновь стало темно.

Вуд зажала собственный рот руками, боясь, что её стошнит. Запах крови смешался с вынырнувшим из воспоминаний запахом свежей телячьей кожи. Девушка шагнула назад, и ещё раз, и еще, пока не услышала будто проржавевшее карканье ворона, который до этого момента был слишком занят трапезой.

Хелен разобрала в этом крике слова. Обычные, человеческие слова. Это Марбл Шорс, здесь может приключиться что угодно. Произошедшее внезапно ясно и четко отразилось в её сознании: беги, не то окажешься ужином.

- Господи, нет, - девушка помотала головой, и рыжие пряди выбились из пучка, закрывая глаза, - Нет.

Хелен резко развернулась и бросилась назад, не разбирая дороги. Каблук вновь попал в выбоину, и девушка распласталась по асфальту, успев только выставить перед собой руки. Вскочив после падения как можно быстрей, она выбежала на улицу, но не смогла закричать. Она словно онемела, и голос исчез, провалился в пятки вместе с бешено бьющимся сердцем. Сбросив туфлю вдогонку первой, оставшейся в луже, Вуд успела только забежать в соседний переулок и спрятаться за мусорным баком, плюхнувшись на какие-то коробки. Стекающие по щекам слёзы стали чёрными от косметики.

Вдох, выдох, раз, два. Вуд пыталась перевести сбившееся надрывное дыхание, мешавшее нормально думать. Что же делать? Хелен вскочила на месте, выбираясь из кучи мусора. Она никак не могла взять себя в руки, и её движения и мысли были совершенно хаотичны. Медлить нельзя, тварь наверняка заметила её, и вряд ли захочет оставлять свидетельницу в живых. Или, по крайней мере, не лишив дара речи. Босые ноги опускаются в холодную лужу, и теперь девушка дрожит не только от страха.

Неожиданно из-за угла раздаётся хриплый возглас. Вуд вздрогнула и сделала несколько шагов назад, вцепившись пальцами в край мусорного бака. Второй рукой она пыталась нащупать хоть какое-то подобие оружия. Вскоре в ладони она зажала длинный ржавый гвоздь, который легко вытащила из полусгнившего, рассыпающегося от прикосновения деревянного бруска. Вряд ли от него будет толк, но даже этот кусочек металла внушал ей больше уверенности. Через мгновение рыжая разглядела выпивоху, вынырнувшего из темноты противоположного конца закутка.

- Боже, - на выдохе произнесла Вуд, чуть расслабившись. Явно не его она ожидала здесь увидеть, - Я… На меня напали. Я дам Вам денег, если Вы позовёте полицию. Или нет, лучше просто выведите меня из этого чёртового лабиринта!

Вуд незаметно спрятала своё импровизированное «оружие» в карман пальто, украдкой наблюдая за мужчиной. Для большей убедительности Хелен вытащила кошелёк из висящей на плече сумки и потрясла его перед носом пьяницы. У неё с собой было не так много денег, но для выпивохи и этого должно было хватить. Если он, конечно, не решит завладеть всеми наличными и её рассказ про фактическое нападение вдруг станет правдой. Вот тогда полиция точно не помешает.

Вуд оглянулась и замерла, стараясь услышать среди дорожного шума и копошения крыс в канаве карканье ворона или любой другой вестник беды. Вместо этого она слышала только стук собственного сердца, подгоняемого лошадиной дозой адреналина.  Её, казалось, бесконечное спокойствие было переломлено на корню врождёнными детскими страхами. Страхами перед густым лесом, тёмным омутом озера, старым стогом сена. Только сейчас с собой ни собаки, ни ружья. Кто же мог подумать, что посреди города, пусть и такого небольшого, как Марбл Шорс, будет опасней, чем в чаще леса. Девушка просто хотела попасть домой живой, да даже не наказать этого чокнутого ворона, отдав его в лапы правосудия. Затуманенный разум не давал и шансам на появление каким-либо мыслям, кроме страха ближайшей смерти.

Неожиданно Вуд услышала шаги и тихую речь с другой стороны улицы. До улочки достаточно далеко, но под каменным сводом любой звук разливался очень громко. Стук каблучков и мягкая поступь ботинок отражались в её голове одновременно с пульсацией крови. Хелен едва ли не вскрикнула от восторга и, прихрамывая, бросилась в сторону улицы, не обращая внимания на осколки и мусор под босыми ногами. Пьяница остался позади.